Неудачный у Йеспо выдался день. Вот буквально весь день не везло – сначала опоздал на урок, потом его, по мнению самого датчанина, ни за что обругали и сняли пять очков с факультета, чем он заслужил не один недовольный взгляд со стороны сверстников. И если бы его однокурсники не знали, что в плохом настроении Йеспер может не только переспросить в ответ на такой взгляд: «Ну, чего пялишься? Что-то не нравится?», а и устроить небольшой по площади взрыв, не обязательно оставив после неугодного даже мокрое место, наверняка ему еще и в затылок прилетел бы какой-то вредный самолетик. Но сегодня с ним связываться было опасно – это самое настроение у хулигана не заладилось с самого утра.
Не сумев ответить на, казалось бы, элементарный вопрос учителя по древним рунам и получив за это очередное наказание, Андерсен даже расстроиться забыл. Просто разозлился настолько, что заткнулся (помилуйте! Сдается, дело плохо!), и весь урок молча пытался испепелить взглядом стенку. Под конец, кажется, даже достиг некоторых результатов.
Сбегал с последнего урока Йеспер как из горящего дома. Прогулялся до Гриффиндорской Башни, бросил сумку с конспектами (заполненными на тяп-ляп. А учебников он с собой и подавно не брал – всегда под рукой есть кто-то, у кого можно при необходимости «одолжить» книгу, так зачем ее с собой-то вечно таскать?) и вроде бы стало легче, когда он подышал свежим воздухом, сидя на подоконнике и глядя куда-то вдаль, на шотландские горы, темный лес, небольшой домик на его опушке и едва заметное отсюда озеро.
Нет, все равно не то. Нужно как-то разрядиться… разрядиться? Точно! Повозиться с электрическими приборами. Это всегда поднимало Йеспо настроение. Приборы не просят рассказать о своем устройстве, не снимают баллы с факультета и не ругают за неряшливый вид, опоздания и прочие радости жизни студента. А если все проводки спаять правильно, радио словит нужную частоту, заговорит и расскажет последние новости. Андерсен обожал слушать новости, слушать о том, что происходит в том мире, частью которого когда-то давно перестал быть. Интересно послушать отчет о голах в игре Дания—Германия, о последних слухах, ходящих по стране, да просто о погоде – и то интересно. Правда, в прогнозе погоды всегда почти одно и то же: ливень, гроза или морось. Впрочем, Шотландия – тоже место довольно дождливое, так что особой разницы Йеспо не ощущал. Разве что холоднее.
Уже направляясь в свое тайное логово, где он мог несмотря ни на что расслабиться, гриффиндорец был до странного осторожен. Если кто прознает о том, что датчанин не только знает, как найти Выручай-комнату, но и систематически ее посещает, а комната его угощает пивом да бутербродами, поднимется шумиха. Во-первых, потому что не все знают, что это волшебное место вообще существует на самом деле. Во-вторых, потому что… эй, да какого черта, у старины Йеспо есть такая классная нора, а он не делится ни норой, ни сливочным пивом! В общем, нехорошо будет. А уж про то, что для Йеспера в этой комнате работает техника, вообще молчок.
Когда Йеспо впервые попал в Хогвартс, он был на седьмом небе от счастья. На радостях при первом прибытии едва не свалился в воду из лодки. Но вся его радость куда-то быстренько улетучилась, когда датчанин понял, что тут нет даже элементарных электрических розеток. Повторимся: да какого черта?!
Нашел это чудо датчанин полтора года назад и вознес благодарственную молитву всем известным ему богам. И время от времени, когда Андерсену было в кои-то веки грустно, комната дружелюбно предоставляла свои услуги: у нее и телевизор можно посмотреть (какой-то жаркий футбольный матч!), и радио послушать, да и кофе сварить, если вытащить из-под подушки упаковку с зернами, которыми его как по расписанию снабжали родители. К тому же тут обнаружилось несколько ящиков с обалденным содержанием: инструменты для починки и создания электроприборов. Едва обнаружив их, Йеспо не теряя времени принялся без каких-либо зарисовок замкнутого круга электричества едва ли не наугад собирать что-то, будто играя с конструктором Lego. Спустя минут сорок стало понятно, что у датчанина получился забавненький по своему виду осветительный прибор. Прибор занял свое законное место на полу возле телевизора, перед которым (уже не Йеспером, а самой комнатой) был заботливо постелен мягкий ковер. И каждый раз гриффиндорец занимался какой-то новой сборкой и, поскольку на этот раз у него была куча материала, он мог совершенно спокойно браться за произвольные схемы, которые в его голове появлялись и исчезали быстро, как слайды на компьютерной презентации. И Йеспо делал определенные успехи – даже создавал какие-то новые приборы, доселе невиданные и, бывало, даже полезные. Но для самого датчанина ничего удивительного в самой этой ситуации и в приборах не было. Просто у него появился еще один «чердак», на котором он мог заниматься чем хочется, а не тем, чего от него вечно требуют какие-то странные люди.
Комната была поистине волшебной: точно зная, что требуется гриффиндорцу, иногда она становилась настоящим порталом в мир… ну, не в целый отдельный мир, Йеспер, конечно, все утрирует, но в соседнюю деревню – точно. В такие дни, стоило открыть дверь и сделать шаг в темноту, едва подсвеченную грязным светильником, датчанин оказывался в трактире «Кабанья голова». Вообще-то ему там не особо нравилось. Но если бы кто-то из многочисленных приятелей заметил Йеспо в его излюбленных «Трех метлах» в тот момент, когда ему, по идее, полагается мирно посапывать на уроке гербологии… В общем, слишком опасно делать вылазки в те трактиры, где он является завсегдатаем и душой компании. А трактирщица из «Кабаньей головы» никогда не будет против клиента.
А еще в комнате был холодильник. Этот факт особенно поднимал настроение: ведь в нем можно было хранить все то, что Йеспер добыл в Хогсмиде. В основном это было сливочное пиво.
В этот конкретный день Выручай-комната, словно почуяв дурное настроение Андерсена, появилась почти сразу. Там, как всегда, было тепло и уютно. Уют. Какое прекрасное чувство для любого датчанина. В такие моменты отпадает желание шуметь, работать на публику, шутить или громко возмущаться. Вообще не хотелось быть источником какого-либо шума – просто усесться где-то перед время от времени подмигивающим светильником и запаивать контакты, слушая убаюкивающий голос радио, которое чирикало на родном языке.
Хорошо как.
… В общем, покидать комнату ну совершенно не хотелось. Вдоволь начитавшись комиксов, найденных в одной коробке, напившись кофе и съев несколько разогретых булочек с брусникой, датчанин блаженно помахивал ногами в воздухе, лежа на животе и смотря футбольный матч. Однако матч выдался скучным и неинтересным, дело шло к ничьей. Потянувшись и повздыхав, Йеспер прислушался к себе, после чего определил, что, кажется, теперь его можно помещать обратно в социум без страха за упомянутый социум.
Стало быть, пора тянуться за мантией и хотя бы сделать вид, что его интересует домашнее задание по трансфигурации.
Покидая Выручай-комнату, Андерсен заложил руки за голову и старался подавить зевок. Зевок сам собой отменился, когда до ушей датчанина донеслось едва слышное оханье. Он тут же напрягся и уставился туда, откуда донесся звук.
– Че?..
Что ж, перед Йеспо не то чтобы стоял, но скорее пытался не упасть невысокий паренек, судя по виду – на пару курсов его младше. Это его нечаянно дверью, что ли, припечатало? О-о, ну замечательно! Теперь сочинять какую-то белиберду о волшебных дверях, ведущих в никуда, оправдываться? Не впервой, разумеется, заниматься слаганием сказок и легенд (особенно легенд), но на этот раз в голубых глазах гриффиндорца явно плескались недоумение и паника.
– Э, парень, ты помирать там не собрался? Дверца-то, ей-ей, не из бетона, – поинтересовался Андерсен, пытаясь улыбаться менее нервно. Даже ухватил ученика за локоть, чтобы тот после столкновения с дубовой дверью не совершил нового столкновения – на этот раз с полом. О, кстати, знакомое лицо… – Я тебя вроде где-то видел, а? – прищурился Йеспо, повнимательнее приглядевшись к бледному лицу, обрамленному пепельно-серыми и достаточно взлохмаченными волосами. – Эй, а ты случайно не…
Датчанин застыл.
Ну да, точно! Это же ловец Когтеврана! И к тому же брат Столт… тинбье… а, один фиг, Юстейна! Не, во везет мне сегодня!
– Э-э, ха-ха, слушай, если что, я ж не нарочно так дверь открыл, – нервно рассмеялся Йеспер, раздумывая, как бы еще мальцу заговорить зубы. – И бладжер отбил тогда… в твою сторону… тоже не нарочно, – неловко закончил Андерсен, наверное, первый раз в жизни не зная, что еще тут можно добавить.

Замечательно! Просто восхитительно!
Если подобные эпитеты были бы у Йеспо в повседневном использовании, именно их он произнес бы сейчас с заметным сарказмом. Но, поскольку гриффиндорец предпочитал не использовать эти чуть ли не высокопарные для него слова, в голове у него звенело лишь одинокое: «Fanden!»
Очухался малец не сразу. По крайней мере, еще некоторое время пошатался, не желая отходить от стены. Йеспер очень понадеялся, что ненароком не сломал юному когтевранцу еще что-нибудь, а то на этот раз его не просто отчитает мистер Эдельштайн, а еще и накажут. Или вообще к родителям за агрессивное поведение отправят?! Оно ему надо? Самое время хоть немного попечься о здоровье парнишки. Ну, и о сохранности собственной драгоценной шкурки, разумеется.
Датчанин перестал неловко размахивать руками с виноватым выражением лица, когда вздрогнул от весьма неприятного скрипа. Скрипела дверь, ведущая в Выручай-комнату, и скрипела она, судя по всему, недовольно: дескать, либо заходите, либо проваливайте. В коридоре сквозняк, в конце концов.
Тем временем брат Юстейна как-то болезненно улыбнулся, решив все свести к шутке. Представился и даже чуть ли не извинился. Ну, слава богам всех возможных религий: он не рассердился. Зато прищурился, глядя на Йеспера, будто что-то припоминая.
– Вы, если я не ошибаюсь, Йеспер Андерсен? – уточнил Карл.
– Ага, – улыбаясь все еще немного сконфуженно, подтвердил датчанин. Очень хорошо, что паренек сам догадался представиться: хоть Юстейн время от времени и вспоминал о своем братце в разговорах, припомнить имени Йеспер, хоть убейте, не смог бы самостоятельно. – Э-э, Карл, да? Давай без формальностей, хе-хе!.. Калле, а зачем ты сидел под этой стен…
– Не знал, что Вам известно о Выручай-комнате, – с улыбкой произнес когтевранец.
– … – датчанин резко захлопнул пасть.
Ну, вот и все. Накрылась нора старины Йеспо, причем качественным таким медным тазом.
– Прежде чем Вы уроните челюсть и начнёте невнятно спрашивать, откуда о ней знаю я, – тут же перехватил инициативу на себя Карл, – давайте либо отойдём от двери, либо всё же зайдём внутрь – кажется, ей не нравится, что мы стоим на пороге. К тому же, её могут заметить другие студенты.
Замечание было дельным, да и крыть было нечем. Прежде чем дверь Выручай-комнаты окончательно, с ворчливым скрипом, захлопнулась, Йеспер схватил ее за серебристую ручку и потянул на себя. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что без понятия, что на этот раз откроет для них обоих комната: кто знает, зачем Калле посещает ее? Интересно, как отреагирует малец, когда увидит маггловскую технику в Хогвартсе?..
– Хе-хе… – скорее по привычке, нежели имея повод, хохотнул Йеспо. – Я зайду первым, если ты не против!
Конечно, это было довольно глупо со стороны датчанина – ну, в конце концов, даже если он зайдет первым, то не успеет прибраться и спрятать кофемашину, как бы не спешил. Поэтому, делая шаг за порог комнаты, он с несвойственной для него жалобностью мысленно умолял комнату, чтобы она не открыла дверь в его личное логово.
Йеспер быстро прошмыгнул в комнату, боясь, что из-за угла появится кто-то еще и увидит дверь в комнату, которой тут раньше не было. С другой стороны, если Йеспера увидят в компании с Калле, то-то удивятся. Так что лучше быстренько спрятаться в комнатке и все обсудить. Желательно тоже быстренько.

– Кажется, комната попыталась убить двух зайцев сразу. Совместила… Забавный результат.
Что ж, результат был и вправду презабавным, с этим утверждением Йеспер не мог не согласиться. И все же в первую секунду он застыл на пороге, изумленно хлопая глазами при виде того, что ему открылось. Во-первых, обои изменились. Андерсен предпочитал теплые тона, а вот младший Стольтенберг, видимо, в силу приверженностей его древней, очень почетной, чистокровной, бла-бла-бла, семьи, остановил свой выбор на нежных оттенках лилового и голубого цветов. В углу лежали старые добрые ящики с деталями и инструментами, посреди комнаты стоял неподключенный к розетке холодильник, телевизор был в одном из ящиков – перевернутый и тоже отключенный, а шнур протянулся по всему полу комнаты. На полу лежала корзинка с остывшими булочками. А еще в комнате появились книжные полки: благодаря подмигивающему светильнику их можно было лицезреть во всей их красе. Здесь и до этого была парочка, но теперь ими были уставлены все стены, и обоев почти не было видно. И полки были забиты книгами; толстыми, старыми, уже местами потрепанными, и местами же названия были на староанглийском языке.
Хотя книги были не везде. Комната, вестимо, решила, что датчанин обидится, если его добро пропадет, а потому в некоторых местах книжные шкафы были уставлены бутылками. Вот те на, пиво ведь нагреется! Глупая комната!
Из таких, чисто благородных мотивов спасти сливочное пиво, Йеспер быстро юркнул к ближайшей полке с драгоценными бутылками и сгреб в охапку несколько штук. Потом вдруг вспомнил, что холодильник все равно не включен. Ругнулся под нос неразборчивой идиомой, после чего вынужден был поставить все бутылки на место. По дороге к холодильнику хозяйственно прихватил с пола корзинку, которая тут же отправилась на полку к пиву. Ну вот, теперь еще с техникой разбираться…
Пока Йеспо нервничал и носился по комнате, Калле деловито осматривался, что-то комментируя. Слушая мальца вполуха, гриффиндорец скатал провод от холодильника, после чего не особо осторожно принялся двигать его по направлению к розетке. Дело не шло; ну еще бы, ведь для Йеспо комната не создавала таких пушистых ковров, по которым невозможно перемещать технику…
Тем временем когтевранец пытался поддержать потерпевший было крах разговор.
– Вы сильно нервничаете.
– Мхм, – неопределенно отозвался Андерсен. А что тут ответить? Крыть нечем.
– Не стоит, я не собираюсь ни рассказывать о Комнате профессорам, ни препятствовать Вашему посещению этого места.
– Вот как.
Йесперу повезло, что Карл в этот момент не видел его выражения лица. Пронесло, черт побери.
– Тем более, Вы, кажется, здесь уже вполне обжились… Я так понимаю, это маггловский… эм… охлаждальник? – заинтересовался Стольтенберг, глядя на то, как Андерсен борется с ковром.
– Холодильник, – поправил скучающим тоном гриффиндорец.
– Занятно видеть его воочию, а не на фотографии в учебнике, – заметил Калле, изучающе глядя на исчадие маггловского мира. – Впрочем, я был уверен, что на территории замка маггловская техника не работает. Похоже, эта комната нарушает некоторые ограничения.
– Нарушает.
– Вы использовали это место в качестве комнаты отдыха, верно?
– Вродь того.
– Видимо, часто. Тем более странно, что за последние полгода мы с Вами ни разу не пересеклись.
– Ну, это просто значит, что кое-кто не спит ночью, – усмехнулся Йеспер. Сам-то он не особо много гулял по замку после полуночи. По крайней мере, последние полгода. Старик завхоз обладал каким-то нюхом на Андерсена, и стоило парню только задумать какую-то проказу, как тот уже стоял за спиной и привлекал к себе внимание грозным покашливанием.
Холодильник уже стоял на своем законном месте, а Андерсен распутывал провода возле розетки. Откуда столько набралось?
– Йеспер, я бы хотел прояснить один момент.
– А? – сразу напрягся тот.
– Я планировал использовать эту комнату для отработки высокоуровневой трансфигурации. Как Вы смотрите на то, чтобы определить своего рода расписание, чтобы мы и дальше не мешали друг другу отдыхать и работать?
Йеспо уронил моток проводов.
– А? – переспросил он, поворачиваясь. Малец смотрел на него с той, уже знакомой датчанину, пасмурностью в темных глазах. Точно на такой же взгляд порой можно было наткнуться, если не выполнил задание по древним рунам. Да, Юстейн и Карл действительно очень похожи…
Гриффиндорец ответил удивленно-недоуменным взглядом, забавно подобрав губы. Он плюхнулся на ковер и уперся одной ладонью в пол, чтобы расслабить спину. По привычке датчанин запустил свободную руку в шевелюру, приводя ее в еще больший беспорядок.
– Ну, я думаю… э-э, ну, если мы и до сих пор не пересекались, то, думаю, вроде бы больших проблем и не будет, если все останется так, как есть, а? – с глупой улыбкой вопрошал Андерсен. – Я тут обычно позднее восьми не бываю. Ты ж знаешь, какой этот древний завхоз монстр? Так что я в последнее время как-то не особо высовываюсь. Хотя я тут кое-чего ему подбросить хотел… – не удержался от хихиканья датчанин, предвкушая злость вредного завхоза. Но быстро кашлянул, чтобы не сболтнуть лишнего: такие, как Карл, вполне могут и рассказать о готовящемся… сюрпризе. Самое время перевести тему. – А ты тут чего, глубины черной магии изучаешь, как я понял? Книги древние как наш завхоз. Трансфигурация, говоришь? Эт’ ты перед нашей профессоршей выпендриться решил? Тут я тебя понимаю, – засмеялся Йеспер. – Вот только, чтоб ее удивить, постараться нужно! Будешь крылья себе отращивать, что ли?

А вот это что-то новенькое.
Андерсен пялился на сокровище, вынутое Карлом из складок мантии, как на восьмое чудо света. И ведь было на что посмотреть! Мало того, что карта отслеживала передвижения каждой точки (читай: человека) в замке, подписывала каждый гобелен и статую, так она еще и знала тайные ходы в Хогвартсе!
Парень даже заткнулся, внимательно выслушивая младшего Стольтенберга. Действительно, Йеспо не особо заморачивался тайными ходами. Это был большой минус для такого проказника и выдумщика, как он. Но всяческими уловками обычно занималась Эрья, и Йеспер уже привык, что от него-то требуется только шоу, так что он не чувствовал себя виноватым. А вот карта…
М-да, карта это – нечто. Когда малец сложил ее обратно в карман, Йеспер все еще точно зачарованный глядел перед собой. Он должен приобрести себе эту карту.
Дальнейший разговор Андерсена и Стольтенберга скатился к очередным подколкам со стороны датчанина. Пепельноволосый смутился, но ответил вполне внятно:
– Да. – И потупился.
– Хе-хе, шутник!
– Я серьезно.
– Чего? – не понял Йеспо. На губах застыла глупая улыбка, а карта тотчас же была забыта.
– Йеспер, я бы хотел попросить тебя никому не говорить о моих намерениях, так как они не вполне законны.
– Та-ак?.. – снова напрягся датчанин. Он еще понимал шалунишек с их бездной шалостей. Если не шалить, то и скучно вовсе жить станет. А вот противозаконные «намерения» – это куда серьезнее, господа…
– К тому же, это не в твоих интересах, хранение чужих тайн – процесс сугубо взаимный, и до тех пор, пока никто не знает о моей практике, никто не узнает и о твоих… маленьких секретах.
– Это ты мне сейчас угрожаешь, что ли? – нахмурился Йеспер.
Разумеется, он-то может про меня и наплести чего угодно. Кому охотнее поверят: сорванцу со стажем или мирному тихоне, младшему брату декана Когтеврана? Минус пятьдесят очков Гриффиндору.
– Я планирую изучать анимагию, – огорошил датчанина Карл. – Ничего общего со школьным курсом и, тем более, профессором, это не имеет – это сугубо мое личное желание. Надеюсь, я могу рассчитывать на твое молчание?
Андерсен не почувствовал, как у него отвисает челюсть. Через несколько секунд до него все-таки дошло, что пасть нужно прикрыть, но было очевидно, что заявление Карла выбило его из колеи. Нет, он же шутит? Правда, шутит? Скажите, что он шутит!
– Э… хе-хе… – высказался Андерсен, все еще забыв убрать с лица глупую улыбку. Карл же взирал на него очень серьезно, чуть ли не в душу заглядывал своими голубыми глазами. Но теряться Йеспо не умел, так что мгновенно заполнил пустое место в этом пространном диалоге: – Хех! А нехило ты взял высоту! Одобряю! Это ты, что ль, всерьез? Хе-хе!.. И что, каких-то результатов уже достиг? И даже не застукали? Ты все время здесь занимался? М-да-а… Организованная преступность, чесслово.
Йеспер смеялся, не обращая внимания на суровый взгляд когтевранца, распутывая провода и наконец-то подключая холодильник к питанию. Ну вот, теперь и пиво можно привести в удобоваримое состояние.
– Эй, а ты случайно пивка не желаешь? – невзначай так поинтересовался гриффиндорец, направляясь к собранным бутылкам крепкого сливочного пива. А что ж тут, если малец занимается запретной магией, то почему бы ему время от времени и напитками не по возрасту баловаться? Всякое бывает. Нет, ну что ж он смотрит-то так… – Ох, да не парься ты! – со страдальческим вздохом воззвал Йеспер. –  Я не собираюсь тебя палить, неужель не ясно? Больно нужно мне это, сам подумай! Поделим комнату, раз уж на то пошло, я ж не монстр и бладжерами по ночам окна неугодных не разбиваю, как любят иногда пошутить… И вообще, кстати, чем конкретно ты занимаешься? Ну не смотри ты так! Мне правда интересно!

Отредактировано Йеспер Андерсен (05-06-2012 22:11:32)

Ну что тут сказать, Йесперу вполне себе польстило такое отношение к его выходкам. Датчанин сразу заулыбался и чуть ли не засиял. Он и сам (без нарциссизма тут не обошлось) признавал, что без него в Хогвартсе вообще должно быть очень скучно. Бедный-бедный Хогвартс, какие же долгожданные, блаженные минуты тишины и спокойствия он переживает, когда наконец-то наступают каникулы и Йеспо уплывает домой, в Данию.
Ну, что ж, кажется, Стольтенберг-младший совершенно не настроен докладывать своему брату о прибежище Йеспо. Ведь, если что, гриффиндорец всегда сможет намекнуть Юстейну, что его младший братик занимается явно незаконной деятельностью. Впрочем, обижать мальца Йесперу совсем не хотелось. Можно расслабиться.
Датчанина повеселили объяснения Карла. Анимагия, нет, ну надо же!.. Конечно, Йеспер не раз и не два слышал об этом уникальном умении превращаться в животных. Поглядите только на профессора Байльшмидта – вот уж типичный зверь. Но тот-то оборотень, у него процесс превращения зависит от природных циклов, анимагия же – нечто большее…
И чем больше Андерсен слушал объяснения Стольтенберга, тем больше ему нравилась это идея.
Вы подумайте только! Можно будет ночью превратиться в какого-то мелкого зверька и подложить петарды в кабинет к вредной профессорше по прорицаниям!..
– … Манящие и отталкивающие чары…
Или нет, лучше во что-то большое превратиться и испугать лесника, потоптать ему огород и сбежать от мисс Стольтенберг, которая непременно захочет словить разбушевавшегося зверька!..
– … Заклинание Патронуса, которое в школах не изучается…
А еще можно отрастить крылышки и облететь всю территорию замка, покинуть остров и побывать в лесу, даже до Хогсмида долететь!..
– … Можно навсегда остаться зверем с человеческим сознанием, или наоборот - человеком с сознанием зверя. Словом, рисков много. Но ведь и преимуществ масса… Йеспер, ты меня слышишь?
Йеспер заморгал.
– Что?.. А. Ну да, ясно дело! – датчанин улыбался как-то сконфуженно, виновато потирая затылок. – И вот что… фигня все это, я тебе скажу! Я тебе вот что скажу: наворотили эти волшебники с запретными заклинаниями, повеселиться народу не дают! Меня эта ерундовина со всякими там запретными секциями и прочей ерундой жутко напрягает, честно говоря. Ты вот у профессора Байльшмидта на уроках был? Вот! Вот это я понимаю – высший пилотаж! Вот чему нас учить нужно, а не всяким нудным трансфиговинам крысы в чашку! Кому оно нужно?! – Йеспер совсем раззадорился, активно жестикулируя. – Я уверен, что это не так уж и сложно, то, о чем ты говоришь! Ну, эти, как их там, патронусы и прочая лабуда. Ты говоришь, оно полезное. Ну так вот! Анимагия тоже до чертиков полезна, скажу я тебе! И вот скажи, так ли уж оно сложно? Уверен: пара пустяков! – Йеспер выхватил у Карла учебник и помахал им перед лицом когтевранца. – Знаешь, если бы нас этому обучали, я бы моментально это усвоил, спорю на десять крон! А? Как насчет того, если я тебе помогу с этими превращениями?

Отредактировано Йеспер Андерсен (08-06-2012 02:15:48)

Нет, ну вы только посмотрите на этих недотрог из высшего общества. Только что Карл со стальным стержнем в глазах уверенно рассказывал о высокоуровневой трансфигурации, а теперь пялится на него, Йеспера, как гиппогриф на новый загон.
И, кажется, он совершенно не понял, что ему только что выпал уникальный шанс повысить свои магические навыки под чутким руководством Андерсена.
Ну что за ерунда творится в мире.
– Подожди-ка секундочку, – чуть ли не заикаясь, пробормотал Стольтенберг-младший. Он отчаянно моргал и все никак не мог решить, какую точку избрать как ту, в которую можно уставиться без каких-либо устрашающих последствий. – Мне на какое-то мгновение показалось, что ты тоже собрался изучать анимагию?.. – наконец завершил построение интересующего вопроса Калле, и неуверенно поставил вопросительный знак.
Йеспо закатил глаза.
– Да возьмут меня тролли!.. – в сердцах высказался он и в боевом запале потыкал пальцем в учебник, который он все еще держал в руке. – У нас с тобой есть все, что нужно! Тут же все описано, я правильно понимаю? Ну вот! Это… «Прекрасныя истории объ анимагии и анимагахъ. Точныя формулы обращений» Остина Аддерли?.. Тьфу ты, что за чертовщина? Сколько крестовых походов пережил этот ветхий завет? У тебя учебников поновее нет, что ль?
Карл не ответил на все эти риторические вопросы и все еще мялся, и датчанин все не мог понять, что не устраивает мальца: то ли недостаток хорошей литературы, то ли компаньон… что? Стоп, как это его может не устраивать Андерсен в роли напарника?
Нет, такого быть не может. Отметаем эту версию.
– Послушай, Йеспер, анимагия – действительно сложное искусство. Она опасна и нестабильна… – Йеспер, со своей стороны, честно попытался послушать. Не получалось. С каких пор этот Калле нанялся семейным психологом? – Трансфигурировать нужно себя, причём только тело, не затронув сознание… – Это он вроде как отговорить датчанина пытается? А, ну, флаг в руки! Сразу белый. – С учетом того, насколько тесна связь между душой и те…
– Да, да, да. – Едва не сложив ладонь уточкой, нетерпеливо перебил Стольтенберга Андерсен. Ему уже не терпелось приступить к делу, а этот парень не по годам Сенека. Это ж надо быть такой занудой! – Слушай, я эти ваши монологи на тему «а я же тебе говорил» наизусть выучил. Лет в десять эдак. Не трави душу, будь человеком!
Сдается, когтевранец что-то еще добавил, но так тихо, что Йеспер счел это за бессмысленное ворчание и не посчитал нужным вообще обращать на него внимание.
А сам Йеспер весьма неаккуратно отбросил книгу, которую до этого отобрал у Карла, и бойким кентером направился к стене, полной литературы по темам на букву «А». Ага, анимагия. Так-так-так…
– Ага! – вырвался у гриффиндорца победный возглас. В руке у него была какая-то ярко-красная толстая книга, которой он размахивал, как знаменосец – знаменем перед сражением. – Вот тут все черным по… вроде бы белому. Так-так-так. «Теория»? Пф, идем дальше! Ага, вот, «Первые шаги»! Это уже ближе к нашей с тобой затее! Итак.
Андерсен на секунду подвис, созерцая то, что красовалось где-то на пятидесятой странице книги. Переваривал.
– Ага, – произнес он уже менее уверенно. Потом взял себя в руки и затараторил: – Понял! Значит, для начала нужно настроиться на сам процесс превращения, а раза с десятого уже типа легко будет! Ну, я так и думал! А, во. Тут г’рится, волшебную палочку отложить можно, она не пригодится. Это как вообще? Ну вы, волшебники, даете, я-то думал… а, ладно, в общем, я понял. Сейчас мы… точнее, я… э-э… слушай, а что такое «анимагическая форма»?

Карл вздохнул так печально, словно он видел уж не одно поколение таких тупоголовых и несносных датчан, как Йеспер. Причем он выдохнул воздух с такой ощутимой терпеливостью, что Йеспо даже отвлекся от свих изысканий и уставился на мальца недоуменно. Чего он так нервничает-то? Чай не короля Артура на спиритическом сеансе призывать собрались.
– Йеспер, скажи, – проговорил Калле медленно и четко, чтобы даже такой гриффиндорец, как Андерсен, смог вникнуть в суть задаваемого вопроса и наконец перестал себя вести как… как гриффиндорец, – ты в своем клубе домашней выпечки тоже сначала что ни попадя в печь суешь, а затем смотришь рецепт?
Этот вопрос поставил парня в психологический тупик. С одной стороны, он хоть сейчас мог завязать импровизированный монолог про правильный подбор ингредиентов, особенности выпекания и хоть наизусть мог перечислить количество граммов каждого продукта, который может понадобиться для выпекания знаменитых датских булочек. С другой стороны… ну, понимаете… он немного смущался этого своего увлечения кухней. В Дании это абсолютно нормально и поощряется, когда мужчина чувствует себя на кухне, как чахнущий над златом дракон себя – в своем логове, зная каждый уголок своего убежища. На своей территории, проще говоря. А вот в Британии, кажется, считалось, что место мужчины как минимум – на поле для квиддича, как максимум – на поле боя с темными силами. Проще говоря, роль домохозяйки всегда отводилась женщинам. Поэтому, впервые прибыв в Хогвартс и как-то пожаловавшись на качество какого-то мучного продукта во время завтрака, и когда у него поинтересовались, неужели он эксперт по булочкам, и он ответил «да»… в общем, ему довелось узнать чуть ли не впервые в жизни, когда смеются над ним, а не над его шутками. Разумеется, обидчики тотчас были поставлены в известность, каково это, когда ты разозлил Йеспера Андерсена, а у него, в свою очередь, оказалась под рукой вилка.
Но факт остается фактом.
И пока Андерсен открыл рот, чтобы найти хоть какой-нибудь вразумительный ответ в духе «не, ну ты че, просто мне и рецепт не нужен, я его и на ходу могу составить», Стольтенберг-младший уже реактивненько успел заказать у комнаты два кресла. Калле сразу сел и начал терпеливо объяснять суть анимагического ремесла, в то время как Йеспо еще некоторое время постоял, тупо держа раскрытую книгу и глядя на когтевранца, как на святого великомученика, который почтил народ своим явлением. Но вскоре он опомнился и все же решил присесть.
– Палочка для анимагической трансфигурации не нужна, так как магия направлена на самого себя. Она и без того циркулирует в тебе вместе с кровью, хоть она и нематериальна, проводник в виде палочки ей элементарно не нужен. Да и сам подумай – как ты себя обратно в человека трансфигурируешь – с палочкой в зубах или клюве? – терпеливо разъяснил паренек, прижимая к себе тот самый древний талмуд. У него был несколько жалкий вид, и на секунду датчанину даже жалко стало беднягу книжного червя. Он выражался слегка непонятно, используя несколько устаревшие эпитеты (как и положено книжному червю), но… Ладно уж, выслушаем.
Последнее замечание вызвало у Йеспо глухой смешок. Резонно.
– Тут все зиждется на концентрации и невербальном заклинании – вот, эти восемь строк…
Гриффиндорец вытянул шею, чтобы увидеть те строки, на которые положил палец малец.
– Только не смей прикасаться к этой книге, ты её уже чуть не угробил! – тут же вспылил Карл.
– Э, ну ладно, ладно, не съем я твою книжку, – сконфуженно улыбаясь, поднял Андерсен руки в жесте «я безоружен». Стольтенберг-младший взирал на него с укором и молчаливым предупреждением.
– Важно иметь очень четкое представление о том, какую форму твое тело примет в результате трансфигурации. Собственно, это и есть анимагическая форма. Как бы тебе попроще объяснить…
– Вроде как вид животного?
– Анимаг обращается в конкретное животное, строение которого он должен знать досконально.
– Мне придется вызубрить учебник биологии?!
– Нет, конечно, можно обращаться в какого-нибудь мифического подкустового выползня, но лучше все-таки выбрать реально существующее животное.
– А…
– Например, в качестве своей анимагической формы я выбрал воробьиного сычика.
Йеспер улыбнулся. Ему очень хотелось пошутить. Но Карл взирал на него с такой натуральной ненавистью ко всему роду человеческому, что датчанин толерантно захлопнул пасть.
– А в этом учебнике есть строения животных? – тут же решил перейти к делу от шуток Андерсен. Быстро перелистнул все семьсот имеющихся страниц книги, которую он все еще держал в руках. – Нет… только какая-то странная иллюстрация с волком. Только тут не на английском. И не на датском… «Канис лупус»? Это латынь, что ли? Блин, да откуда ж мне ее знать вообще… а! Я вот думаю, в кого бы мне можно было обращаться. Может, тоже в птицу? – теперь Андерсен размышлял вслух. – Сокола или орла какого-нибудь. А, нет, не хочу. Морока учиться летать еще… Хочу кого-нибудь помассивнее, на четырех лапах. Может, сразу тигра или льва? Или крокодила на радость мисс Стольтенберг… Нет, тоже не то. Льва сразу заметут, слишком заметный. Волк? Вот, неплохая идея!.. Но нет, разгуливающий по замку волк… меня спутают с мистером Байльшмидтом. Если у него из-за меня будут проблемы, потом проблемы уже будут у меня из-за него. Так, – сосредоточился Йеспо, забавно нахмурившись и прикусив губу, – тогда нужно что-то подомашнее… например… собака? Какая-нибудь побольше. Доги мне не нравятся, они какие-то… м-м… ретривер. Да! Оно!
Довольный принятым решением, Андерсен приосанился и заулыбался. Он представил себе, как без страха сможет разгуливать по лесу и разведывать обстановку в Хогсмиде. А как будет забавно прикалываться над приятелями!
… Главное, чтобы они не догадались.
– Э… – заметил присутствие Карла Йеспер. Тот все еще недовольно сверлил взглядом лохматую шевелюру датчанина. – Что?

Отредактировано Йеспер Андерсен (10-06-2012 17:25:27)

Слава богам, показалось. А то уж Йеспо подумалось, что паренек собирается на него наброситься.
– Тебе подойдет, – отозвался Стольтенберг-младший и неловко улыбнулся. Андерсен не мог не улыбнуться в ответ. – Какую породу предпочтешь – лабрадор, голден, толлер?
Недолго думая, Йеспер махнул рукой, делая себе приговор: «Пусть будет голден!» И действительно, что заморачиваться? У одной знакомой соседки был золотистый ретривер и, будучи еще маленьким, парень очень любил с ним играть. Пес обожал Йеспо, да и чувства были взаимными. Впрочем, все датчане без ума от собак – национальное.
– Кхм…  Надеюсь, мы сработаемся, Йеспер.
Йеспер слегка склонил голову набок, недоуменно глядя на Карла. Он хотел переспросить, к чему вообще прозвучала эта фраза, но когтевранец продолжил говорить. Йеспо навострил уши, слушая Калле.
– И еще больше надеюсь, что мы оба переживем это обучение без травм – о твоей «взрывоопасности» ходят такие занятные легенды, что я даже не знаю, хочу ли я в них верить.
У подрывника-любителя невольно вырвался смешок.
– Я на самом деле вообще-т’ не взрываю ничего. То есть, взрываю, конечно… То есть, я не нарочно, – Андерсен немного смущенно чесал затылок, не зная, как выразить свои мысли. – Оно само… э… знаешь, не могу контролировать эти взрывы. Типа… как большая волна – она катится, а ты ничего не можешь сделать. И твою моторную лодку сносит, вместе с тобой. И пока оно не уляжется, ты ничего не можешь поделать. Как-то так.
До сих пор паренек терпеливо отвечал на интересующие датчанина вопросы и, сдается, уже смирился с компанией этого шумного гриффиндорца. Да и, глядите-ка, даже заулыбался, хоть и краснея, как спелый помидор. Заметив последнее, Андерсен рванулся в атаку, не дав когтевранцу шанса и слова вставить:
– Так ты уже с теорией разобрался? Что-нибудь получилось? Перьями обрастал? А крылья? Блин, я тоже хочу! Э… хотя я немного не понимаю… а! Ты что-то говорил о невербальном заклинании! Правильно? Э, слушай, но у меня не получается их делать. Как бы ни в какую не могу. У меня палочка шумная и вредная – она слушается, только если я четко и громко произношу заклинание. Эт’ что тогда получается, я не смогу научиться анимагии?..
Отказываться от затеи не хотелось из-за такой мелочи. Йеспер обиженно покосился на карман мантии, в котором содержалась его волшебная палочка. Вот не повезло ему с напарницей!..

Ничего интересного на потолке Йеспо не обнаружил. А потому перевел взгляд обратно на Карла, который весьма конфузливо рассказывал о своих достижениях в анимагическом ремесле. Ха, ну надо же, обрастал перьями! Забавно!
И Йеспер хохотнул, представив себе Стольтенберга-младшего, обросшего перьями. Ему стоило больших усилий не расхохотаться во весь голос.
– А насчет невербальных заклятий тебе волноваться вовсе не нужно – я ведь говорил, что для анимагической трансфигурации палочка не нужна.
– А… – Йеспо облегченно улыбнулся. Он и вправду забыл об этом.
– Впрочем, подожди-ка…
– А?
– Говоришь, палочка выполняет только вербальные заклинания? Дай догадаюсь, она у тебя из кизила?
Андерсен моргнул.
– Ну, да.
– А раз взрывается… Сердечная жила дракона?
– Погоди, как ты угадал?
– Слушай, могу я на нее взглянуть?
Йеспер пожал плечами и не без изумления вытащил палочку из кармана, протягивая ее Карлу. Палочка недовольно выпустила несколько синих искр. Она явно не желала покидать рук хозяина.
– Не вредничай! – поутюжил ее датчанин. – Не умрешь!
Некоторое время когтевранец рассматривал палочку, а гриффиндорец пытался вникнуть, что же такого он пытается найти. И ему постоянно казалось, что его палочка стесняется. Безумие.
– Полное безумие! – уже вслух вскрикнул Андерсен, вскакивая из кресла и выхватывая палочку из рук Калле. – Сколько времени?! Э, парень, все, спасибо тебе сердечное и все такое, но мне пора! Иначе заметут, а оно ни тебе, ни мне не надо, правда? Вот и славно. Потом поглядишься на мою деревяшку. А! – уже на полпути к выходу из Выручай-комнаты обернулся он. – Это, так мы еще встретимся, да? Когда тебе удобно? Давай завтра после ужина! Все, бывай!

Дурак. Нет, как он вообще мог забыть про трансфигурацию? Заболтали, закружили, помахали перед лицом волшебной картой и шансом обучиться анимагии, и вот – получай. Недовольный взгляд учительницы по трансфигурации был ему наградой за вечер ничегонеделанья. Каким бы болваном Йеспо ни был, но расстраивать ее он не хотел. Тем более что она никогда не снимала баллы с факультетов.
Впрочем, не следует говорить, что Андерсен так уж ничем и не занимался. Он очень даже занимался, и очень даже трансфигурацией. Только теорией.
Ох уж эти теории…
Сегодня гриффиндорец как-то странно вытягивал шею, пытаясь найти кого-то за столом Когтеврана. К сожалению, он никак не мог обнаружить фигурку Карла. Когда датчанина переспросили, уж не на красотку ли какую он заглядывается, Йеспер подавился тыквенным соком. Ну нет, лучше он не будет высматривать когтевранца – еще что подумают! А если интерес со стороны Йеспера к своему младшему брату заметит Юстейн, не сносить ему своей лохматой головы.
С ужина он уходил поспешно, внимательно следя за тем, нет ли за ним хвоста. Можно сказать, дезертировал. Менял дислокацию. Где б еще эту дислокацию уже найти…
Мало того, что он весь вечер не мог пересечься с Калле, так теперь еще и комната вредничала и не желала являться вовремя. Эй, а может, мелкий уже зашел туда, вот она и не открывает дверь? Неужели он решил вот так просто избавиться от Андерсена?! Это же нечестно! Датчанин только-только настроился на то, что он обучится превращению в пса, ему всю ночь снилось то, как он в виде собаки бегает по замку, а за ним гоняется гигантских размеров кот завхоза, у него как раз накопилась куча уточняющих вопросов, половину из которых он как обычно забыл, и…
– Ох!
Ну вот и зря паниковал. Вот он, вход в Выручай-комнату.
– Ты меня напугала! – недовольно зашипел на дверь Андерсен. Потом осознал, насколько глупо он выглядит в данный момент, смутился и потянул на себя дверь.
Со вчерашнего преобразования комната не изменилась. Значит ли это, что Стольтенберг уже здесь? Ну и отлично!
– Эй, Калле! – закрыв дверь, позвал Йеспо. – Вот ты где! Я тут… э… что ты делаешь?

Любопытно ему, видите ли. Вот и вправду: любопытно!
Йеспер удивленно поморгал, переводя взгляд с Карла и на телевизор, над которым тот только что склонялся, и обратно. Потом почесал в затылке, недоуменно изогнув бровь.
– Кхм, – высказался он. Нет, не то чтобы его волновало то, что Стольтенберг-младший прикасался к его вещам… да не такие уж и «его» они были, их комната породила – их комната и убьет. Просто… – Я-то всегда думал, что такие шишки, как ты, воспитанные в лучших традициях аристократов, ненавидят магглов и их технику?.. Да нет, не гляди так, я не против, смотри себе, раз любопытно. Только не сломай, а то ремонтировать придется, с инструментами долго маяться.
Вчера Калле так упрямо строил из себя взрослого знатока и поучал Йеспо, а сейчас выглядит точь-в-точь как маленький ребенок, которому показали большую занятную игрушку. И теперь ребенок хотел разобрать игрушку на кусочки, и желательно – попробовать на вкус разноцветные детальки. Андерсен знал это чувство как никто другой, потому уже понимающе улыбался, глядя на то, как Стольтенберг откровенно косится на маггловскую технику.
– Если хочешь, я тебе потом покажу телевизор.
Потом датчанин вспомнил, что хотел задать пару уточняющих вопросов. Но для начала он подошел к холодильнику и вытащил оттуда бутылку сливочного пива. Любой разговор в лучшем из жанров гостеприимности следует начинает с предложения выпить – меду-браги ли, пива ли, – это в Дании зависело от эпохи, но со сменой эпох традиция не перестает быть актуальной. Так что, отхлебнув холодной хмельной жидкости, Андерсен приглашающе взмахнул бутылкой. Дескать, ну что, смочишь горло или будешь играться в трезвенника? Впрочем, только пьяного сычика им тут и не хватало для полного счастья!..
– М-м, ну что, договор еще не расторгнут? – ухмыльнулся Йеспо. Он не мог не улыбаться, глядя на излишне серьезную мордашку Калле. – Будем сегодня творить магию и отращивать себе хвосты, а?
Что называется – сам пошутил, сам и посмеялся.

Вот как. Ну, что ж, Карл удивил Йеспера. Вначале Йеспо подумал, что паренек интересуется маггловской техникой просто злорадства ради, но тот оказался лучше, чем до этого датчанин думал: происхождением совсем не кичился, и гриффиндорцу показалось даже, что Стольтенбергу-младшему не понравился оборот этот в разговоре. Видимо, он и вправду не любит говорить о семье, раз так быстро сменил тему. М-да, суровые у них там в семейке нравы, совсем уже надоело мальцу муштроваться.
А вот оговорка, в которой Карл назвал старшего брата сокращенным именем, вызвала у Йеспера улыбку. Ну не смог сдержаться. Значит, Карл и Юстейн довольно близки. Может, так теперь его и называть – профессор Юсси? Нет, плохая идея. Очнется Андерсен в травмпункте быстрее, чем выговорит фамилию вспыльчивого преподавателя.
– Разумеется, все в силе, – подтвердил Калле. Йеспо и сам не понял отчего, но то, что паренек заулыбался, его очень обрадовало. Ну, кажется, контакт налажен – уже хорошо. Даже потрепать по непослушным волосам захотелось юного когтевранца, но Андерсен решил не спешить. Мало ли, еще руку отхватит. Хотя нет, впрочем, вначале он прочитает мораль…
Чем Стольтенберг-младший и занялся, словно прочтя мысли датчанина.
– Не рассчитывай на мгновенный результат, хорошо?
– Да, да, – скучающе отвечал Йеспер. Ему было откровенно неинтересно выслушивать все то, что он, по сути, знал. Даже лучше, чем кто бы то ни было. А еще лучше, чем кто бы то ни было, он умел это все игнорировать.
А вот то, с какой легкостью Стольтенбергу удалось невербальное заклинание, заставило Андерсена уважительно присвистнуть.
– Неплохо.
– Я надеюсь, ты хорошо знаешь устройство животного, в которое будешь обращаться, – продолжил Калле.
Слова когтевранца заставили Йеспо почесать в затылке. Что ж, как ретривер выглядит, он, в общем-то, помнит, но…
– Важно держать в голове одну и ту же… м-м… картинку, не менять облик.
– Просто представить себе собаку? Это легче легкого, я…
– И еще более важно – не спешить и сосредоточиться на трансфигурации. Не спешить, Йеспер, понимаешь?
А сам перебивает.
Но взгляд у Карла был таким настойчивым, что Йесперу только и оставалось, что поднять руки в успокаивающем жесте. Не спешить, так не спешить. Как изволите приказать. Пока можно мантию снять и повесить на стул, чтобы не мешалась в процессе превращения. Да и пиво отставить. В холодильник, чтобы не портилось.
Стольтенберг вел свою лекцию на тему «Чтобы Ты Потом Не Возмущался» дальше:
– Прежде чем мы начнем, пообещай мне одну вещь: если во время трансфигурации почувствуешь боль – ты немедленно прекратишь.
– Э? – Андерсен обернулся, наградив юношу полувозмущенным-полунепонимающим взглядом.
– Я не имею в виду – навсегда, – тут же поправился Карл. – Но вероятность расщепа – знаешь, примерно как при неудачной трансгрессии – никогда нельзя исключать, а мои познания целительной магии пока ещё далеки от совершенства. В медпункте же начнут задавать вопросы о природе повреждений, а это, сам понимаешь, равноценно полному провалу. А я бы очень не хотел обнаружить тебя в полуживом состоянии из-за того, что трансфигурация органов была недостаточно синхронной, и началось какое-то внутреннее кровоизлияние.
– Ох, – скривился датчанин, на голову которого словно внезапно свалился камень с десятью заповедями. Он облокотился на шкаф и смотрел на Карла чуть ли не умоляюще. Взгляд Карла оставался твердым.
Что ж, это весьма резонно. Ходить с половиной уха или недособрать после неудачной трансфигурации парочку пальцев вовсе не хотелось. Хотелось позабавиться, но остаться целым и невредимым. Но вся эта затея внезапно перестала казаться ему таким уж захватывающим приключением.
– Обещаешь?
– Ох, – повторил Андерсен со вздохом. – Ладно. Ладно, честно обещаю. С чего начнем? Медитация лам? Фехтование на палочках? Ладно, шучу. Собачку я представил – никаких проблем, раз уж учебник по биологии мне не понадобится. Какая-нибудь определенная поза? Заранее сесть на четвереньки? Завыть, призывая сородичей? Или это у оборотней так принято… ладно, забей. А, да, я ж спросить хотел… – Йеспер несколько устало запустил пятерню в непослушные волосы. Улыбался он столь же слегка усталой улыбкой. – Хотя неважно. Командуйте, herr.

– Ого!
У Йеспера невольно вырвалось восклицание при виде неожиданно покрывшейся перьями руки Карла.
– И ты делаешь это уже на автомате? Круто!
Улыбался Стольтенберг-младший мягко, но что-то подсказывало Андерсену, что сделай он что-то не то – и из парнишки опять посыплется манна небесная в виде очередной лекции.
Здравомыслие, здравомыслие... Оставь его для своей тетушки!
Но все же Андерсен заткнулся и послушно уселся на пол в позе лотоса. Выражение лица у него при этом было крайне недовольное. Но долго сосредотачиваться на чем-то одном он не мог, а посему расплылся в улыбке, прислушавшись к своим мыслям.
Раз уж решил заняться этой фигней, нужно закончить. Ха! То-то удивится Калле, когда я освою урок раньше него! Итак, собачка…
– Сегодня я буду преимущественно наблюдателем – раз ты не слишком радишь с невербалкой, будет лучше, если я буду… эм… присматривать, не возражаешь?
Йеспер открыл один глаз. Карл так дружелюбно улыбался, что у датчанина не нашлось возражений.
– Просто на всякий случай, – добавил Стольтенберг-младший, когда Андерсен вновь вернулся к мыслям о ретриверах. – Я, конечно, не профессиональный целитель, но если что-то вдруг пойдет не так – помочь смогу, по этому поводу можешь не волноваться.
– Я и не волнуюсь, – тут же ответил Йеспо. Он упрямо не открывал глаз, хмурился и старался не слушать Калле. Не получалось.
– Кстати, если все же надумаешь – спрашивай, что ты там хотел. В магии нет неважных вещей.
– Мхм.
– Да и я не кусаюсь за вопросы.
– Хмрх.
– А теперь начнем…
Кажется, до Стольтенберга дошло, что Андерсен уже в режиме недоступности. Последний по звукам понял, что парнишка уселся где-то неподалеку.
Так, не отвлекаться. Я должен обогнать мальца на первом же уроке!
Собака. Пушистая собака. Большая пушистая собака. Лопоухая, большелапая, виляющая хвостом, с доверчивыми карими глазами и розовым языком, с мокрым черным носом и скачущая от нетерпения…
Аргх!
Как и объект, выбранный Андерсеном для перевоплощения, сам Андерсен был так же нетерпелив. Ему хотелось результата вот прямо сейчас, но ничего не получалось. Калле что-то там говорил о заклинании в пару строк, но вначале нужно было настроиться.
… И не спешить.
Аргх!
Нет, начнем все заново. – Йеспо выпрямился и слегка закряхтел костями. – Собака.… Ох, может быть, зря я именно собаку выбрал? Может быть, мне куда больше подошло бы какое-нибудь животное поблагороднее. Конечно, олень, блин… все, решил уже, теперь – вперед!
Еще примерно через полчаса Йеспер достиг той концентрации, которая обычно используется в медленной фазе сна. Но он быстро сумел себя одернуть – не время спать.
Нужно почувствовать магию внутри себя первым делом. Ох, что-то не получается… что там еще Карл говорил? По жилам. Течет. Вместе с кровью. И как же почувствовать это? Нет, легче… да, точно, легче прислушаться к шуму в голове! Я где-то слышал, что этот шум издает кровь, перемещаясь по организму. Значит, прислушаться к организму… хм-м, вроде бы получается… влезть в шкуру собаки…
Сосредоточившись на себе, Андерсен будто впал в ступор. Несколько минут он не двигался, а дышал ровно, глубоко вдыхая воздух в легкие. Тем временем в его организме происходили непонятные и пока что незаметные ему процессы. Кровь начала течь по жилам быстрее, разгоняя энергию и все больше прибывая к голове. По щекам будто прошлись широким пером – это на лице Йеспера появились светлые волоски. Со стороны начало казаться, будто нос датчанина приобрел немного иной оттенок, а лоб стал куда более плоским, чем до этого.
По телу Андерсена прошелся озноб.
Его череп продолжал вытягиваться, а нос – покрываться золотистыми волосками… стало очень неудобно, непривычно… И тут Йеспо будто шибануло током. Нет, скорее не так – ему показалось, будто у него в голове раздался хлопок, словно кто-то нечаянно проткнул иголкой воздушный шарик.
И все существо датчанина взвыло и…
Андерсен чихнул.
Стольтенберг смотрел на своего новоприобретенного напарника абсолютно круглыми глазами.
– А? – честно не понял Андерсен. Он моргнул. Потом до него дошло, что произошло. – Эй! У меня получилось, да? Да! Получилось! – гриффиндорец радовался как маленький. Он вскочил с пола, едва не упал, быстро подскочил к Стольтенбергу и захлопал его по плечу, жизнерадостно смеясь. – Как я, а? Мне даже показалось, что я начинаю все видеть в черно-белых тонах! – Йеспер просто ликовал. – Следующая остановка: хвост!